Все мы любим лишний выходной на первое мая. Приятно съездить на пикник в погожий весенний день, покопаться в огород или просто побездельничать. Но часто ли задумываемся над тем, с какими событиями связана эта дата? В советское время она называлась День международной солидарности трудящихся, которые боролись за 8-ми часовой рабочий день. В современной России его вообще переименовали в «Праздник Весны и Труда». Давайте вспомним, какова история этого «праздника», в чем заключалась солидарность трудящихся.
История эта произошла в США в конце девятнадцатого века. После окончания гражданской войны в стране развернулась ожесточенная борьба рабочих за свои права. В 1874-1875 годах шла «долгая стачка» на пенсильванских антрацитовых шахтах, она была жестоко подавлена. 10 руководителей профсоюзов были осуждены и казнены. В 1877 году прошла первая общенациональная забастовка железнодорожников. В ходе ее подавления погибло более 50-ти человек. На этом фоне противостояние, разыгравшееся в Соединенных Штатах в 1886 году, были не исключением, а правилом. 1 мая того года по всей стране прошли массовые митинги под лозунгом восьмичасового рабочего дня, в то время рабочая смена достигала 12-15 часов.
Бастовали Нью-Йорк и Детройт, но самыми массовыми были выступления в Чикаго. Его пролетарское население имело свои особенности: более половины его состояло из иммигрантов первого поколения, немцев и ирландцев. Движением этого промышленного центра руководили анархисты. Первомайская демонстрация приняла внушительные масштабы, в ней участвовало до 80-ти тысяч человек. Власти, как всегда, готовились жестокому подавлению движения. Были усилены полицейские силы, на крышах сидели наемники фабрикантов с винчестерами. Но день, вопреки опасениям, прошел без инцидентов, да и воскресенье выдалось сравнительно спокойным.
Страсти разгорелись 3 мая, вспыхнула давно зревшая забастовка на заводе механических жаток Маккормика, который тут же уволил всех забастовавших и поставил к станкам штрейкбрехеров. Вечером возмущенные рабочие попытались избить их. Отряд полиции, охранявший проходную завода, открыл по толпе огонь. Несколько человек были убиты и ранены.
Говоря о столкновениях в Чикаго, надо понимать, что количество пострадавших со стороны протестующих неизвестно. Люди с огнестрельными ранениями не обращались в больницы, так как никто не хотел попасть за решётку, а то и на виселицу. Кровавая расправа всколыхнула пролетарские кварталы города. Уже через несколько часов на собраниях профсоюзов было решено провести митинг. Еще через несколько часов чикагские анархисты выпустили листовку на немецком и английском языках тиражом около 2500 экземпляров, призывающую рабочих собраться на следующий день (то есть 4 мая) на митинг в сквере Хеймаркет на пересечении Рэндолф Стрит и Улицы Равнин, который находился в коммерческом центре города. Листовка начиналась призывом «Месть, Рабочие, к оружию». И несмотря на то, что лидеры анархистов впоследствии призвали к мирной акции, эта листовка дала властям повод для репрессий.
Вечеров 4 мая собрался митинг. Смеркалось, шёл дождь. Рабочие пришли с женами и детьми. Рабочий день и плохая погода не благоприятствовали многочисленности акции. Она насчитывала не более трех тысяч человек. Ораторы, выступавшие с повозки, заменявшей трибуну, клеймили произвол полиции и требовали 8-ми часового рабочего дня. До одиннадцати часов все шло достаточно мирно. Но в это время появился 1-й дивизион чикагской полиции, во главе с инспектором Бонфилдом. Он потребовал прекратить митинг. Люди стали понемногу расходиться. И в это время из толпы рабочих в ряды полицейских полетела бомба. Грянул взрыв. Вслед за этим «доблестные стражи порядка» открыли бешеную стрельбу. Были убиты и ранены десятки человек. Причем большая часть копов пострадала от пальбы своих коллег. Газета "Чикаго трибьюн" на следующий день сообщила: "Полицейские просто обезумели от взрыва и стали опасны, как бывает опасна любая толпа, ослепленная страхом. Они стреляли, не делая различия между мирными гражданами и нигилистами-убийцами". Кто взорвал бомбу, до сих пор неизвестно. Был ли это отчаянный сорвиголова-анархист или полицейский провокатор, сейчас узнать невозможно. Динамит у рабочих действительно был, но митинг был мирным, а вот наемники агентства Пинкертона были готовы на любые провокации.
В последующие дни власти развязали настоящий террор. Буржуазные газеты призывали беспощадно расправиться с анархистской заразой. Были разгромлены рабочие клубы, арестованы сотни левых активистов. В конечном итоге были предъявлены обвинения 8-ми анархистам. Только один из них присутствовал на митинге (Самуэль Филден), однако всем было предъявлено обвинение в убийстве полицейских. В результате пять человек были приговорены к повешению. Луис Лингг покончил с собой в камере, не дожидаясь исполнения приговора. Он взорвал курительную трубку, наполненную динамитом. Потеряв большую часть лица, он мучительно умирал несколько часов. 11 ноября 1887 года настала очередь его товарищей. Шпис, Парсонс, Фишер и Энгль взошли на эшафот с пением «Интернационала». В похоронах казненных участвовало несколько тысяч людей. В 1993 году все 8 человек были признаны невиновными, а обвинительный приговор ошибочным. 
Семьям казненных были принесены официальные извинения. Герой подавления «анархистской чумы», инспектор Бонфилд, через несколько лет попался на взятках, рэкете и крышевании проституции. Он был с позором уволен из полиции.
Именно трагическую расправу над рабочими Чикаго вспоминают по всему миру. И еще о памяти. В 1889 году на месте взрыва 4 мая был установлен памятник «доблестным» американским копам, вставшим на пути анархии. Его так много раз оскверняли и даже взрывали, что в 1972 году он был перенесен от греха подальше, во внутренний дворик Полицейской Академии, где отныне его могут видеть только полицейские.